Страсти по криминальному наследству - Страница 41

– Кто пострадал?! Кондратий снова пострадал?! – Дверь, возле которой секундой раньше стояла Матильда, открылась, и на пороге появилась молодая соседка. Она бросилась к обломкам. – Что они с тобой сделали?! – угрожающе рявкнула Свистунова, испепеляя взглядом писателя и Кошкина.

– Ничего страшного. – Руслан откинул обломки с тощего студенческого тела и прощупал на его руке пульс. – Кулемин жив.

Тот действительно открыл глаза и туманно сообщил о том, что он слышал, как у самого потолка Заморыш заскулил, наверняка обнаружив нечто, похожее на металл. Соседи тут же бросили Кулемина и побежали за очередной партией мебели. Свистунова заинтересованно прислушалась к обрывкам фраз.

– У меня есть высокая стремянка, – заявила она достаточно тихо, но так, чтобы это услышали все.

– Высокая? – заинтересовался Звягинцев. – Уж не надеетесь ли вы, мадам, войти в долю?

– Как хотите. – Она пожала плечами и помогла студенту подняться.

– Хотим, еще как хотим! – заявила Матильда. – Тащите свою стремянку. Василиса поделится, она же обещала. Или студент. А что? Я ничего, – сказала она мужу. – Все равно она знает, что мы ищем.

– Я думаю, – вздохнул Звягинцев, – об этом уже знают все. Где там ваша стремянка?!

– Мне пора, – тихо сказал Василисе сыщик и нежно пожал ей свободную руку. Сидевший в другой Заморыш жалобно заскулил. – Мне действительно пора. Не увлекайся этим. – Он кивнул на обломки мебели и побежал вниз по лестнице.

Василиса огляделась и убедилась, что никто не заметил нежного рукопожатия, кроме собаки, но та интеллигентно промолчала. Обе с тоской поглядели вслед убегающему сыщику.

– Он вернется, – успокоила себя Василиса, – он обязательно вернется. Он всегда возвращается.

Вернулся Звягинцев со Свистуновой и стремянкой. Следом за ними в торжественном марше прошествовали Матильда под руку с мужем и студент с ссадинами и синяками. Они остановились рядом с Василисой и устремили взор в потолок, к которому примыкала стена. Звягинцев установил стремянку, залез на нее и легко достал до потолка.

– Отлично, – сказал он, – так в котором месте оно скулило?

– Это он, – не одобрила его определения Василиса. – Самец. Смелый и сильный, несмотря на то что очень маленький. – Заморыш обрадовался тому, что за него заступились, и лизнул Василису в нос.

– Сейчас я покажу, покажу. – На стремянку к писателю принялся залезать Кулемин.

– Стойте! – испугалась Светлана. – Боливар не выдержит двоих!

Стремянка зашаталась и заскрипела. Кулемин осторожно вернулся на пол лестничной клетки. Хмурый Звягинцев приказал Федору никого больше к нему не допускать. Тот отодвинул Кулемина и подал молоток.

– Здесь?! – Звягинцев стукнул молотком по стене. – Или вправо?!

– Влево, – скоординировал его действия Кулемин, отодвигая Федора. – Еще левее, еще… Здесь! Точно здесь, нюхом чую! Вернее, он нюхом чуял, – он повернулся и пощекотал Заморышу загривок, – собачка, уси-пуси. Бейте в этом месте! Видите, как заинтересованно он туда смотрит?! – Собака действительно глядела на то место, куда ударил молотком писатель.

– Подайте мне дрель! – скомандовал Звягинцев.

Звуки дрели переполошили соседей. Хорошо, они поверили тому, что сказал им Федор, – в коммунальной квартире мышь перегрызла проводку, и теперь ее приходится восстанавливать собственными силами. Состоятельные жильцы нырнули обратно в свои апартаменты, остался только Степанович, сошедший с верхнего этажа с бутылкой виски.

– Пушкин, – обратился он заплетающимся языком к писателю, который воодушевленно работал с дрелью. – Мне как раз не хватает приятного собутыльника, тьфу ты, собеседника. Какого рожна ты забрался на эту верхотуру? Пойдем, опрокинем по паре стаканчиков! И он показал Звягинцеву бутылку. Тот облизнулся, но дело продолжил. – Плюнь, – надоедал выпивоха, – слазь. У моего придурка зятя еще один бар обнаружился. Совершенно случайно. Представляешь, в каминной трубе!

– Что?! – вскрикнул Федор. – В каминной трубе?! Она проходит как раз по общей кухне! Она полая, и ее лучше проверять с внутренней стороны. Старуха вполне могла забраться в каминную трубу и спрятать драгоценности внутри… Труба не эксплуатируется с давних пор…

– Внимание! – перебил его Звягинцев. – Здесь что-то есть!

Присутствующие замерли, перестала тяжело и шумно дышать даже собака на руках Василисы. Звягинцев отдал Федору дрель и ковырял отверткой кирпичи, обрамляющие показавшееся отверстие. Он добивался того, чтобы в отверстие влезла его ладонь. Рыжая пыль и мелкие осколки кирпичей сыпались на лестничную площадку до тех пор, пока писателю наконец-то не удалось засунуть в дыру руку.

– Вот оно! – жестом фокусника он выудил жестяную банку из-под леденцов. – Спокойно, господа! Я спускаюсь. И он осторожно, боясь уронить драгоценную ношу, стал спускать вниз. – Отойдите от меня на безопасное расстояние, – посоветовал писатель. – Весьма возможно, что это бомба, подложенная в наш дом террористами. Да мало ли что там может быть!

– Там могут быть только брильянты, – прошептала пересохшими от волнения губами Матильда и протянула свою руку к банке. – Поделим все по-честному? Василиса обещала со всеми поделиться!

– Мотя, как вам не совестно, – укорила ее Василиса.

– Когда имеешь дело с кладом, – ответил за жену Федор, – о совести можно и не вспоминать!

– Господа, господа, – закричал Кулемин, – не забывайте о том, что собака-то моя!

– Вот ею и довольствуйся, – усмехнулся Федор, подмигивая Матильде.